все прошло отлично. Дня четыре буду в Харбине»114. В начале мая 1905 года он уже приехал в Москву. На заседании городской Думы Москвы 17 мая Александра Ивановича ждала триумфальная встреча: гласные Думы стоя долго ему аплодировали, выражая тем самым свое восхищение его поступком115.
Александр Иванович в то время еще и не предполагал, что стоит перед началом вхождения в большую политику России. На этом пути его будут ожидать взлеты и падения, победы и поражения, искреннее восхищение и любовь сторонников, злоба, зависть и ненависть соперников. Но это у него все еще впереди.
Глава 8. «Большая политика». Союз 17 октября. Встречи с Николаем II. Приглашение в правительство. Избрание в Государственный Совет. С. Витте и П. Столыпин. Победа на выборах в Государственную думу. 1905–1907 гг.
Вернувшись в Москву, Александр Иванович с головой окунулся в новую для себя деятельность — большую политику. Буквально с мая 1905 года он попадает в бурный водоворот событий116. Он избран делегатом от городской Думы на съезд земских и городских деятелей. Съезд собрал многих видных деятелей либерального движения того времени. Надо отметить, что в этих кругах не было полного единства, имелось много разных подходов к решению насущных вопросов. Расхождения были и во взгляде на государственный строй России, народное представительство, порядок и представительство в выборах и многое другое. Независимое поведение Гучкова на съезде повысило его авторитет. Либеральный социолог М. М. Ковалевский, также принимавший участие в съезде, сказал Маклакову: «Я видел на съезде только одного государственного человека, это Гучков»117.
Позже в своих воспоминаниях генерал П. Г. Курлов отмечал: «Уже тогда среди капиталистической Москвы появились силуэты… деятелей революционных событий 1917 года: Гучкова, Рябушинского, Зензинова и им подобных»118. И действительно, Александр Гучков был активным участником «внутрилиберальных» противостояний. Одним из таких стал вопрос о «польской автономии». Здесь скрестили шпаги два старых знакомых, будущих постоянных «друзей-врагов» — П. Милюков и А. Гучков.
П. Милюков активно выступал за польскую автономию, Гучков же резко высказывался против. «Этот спор произвел в Москве сенсацию: он послужил позднее первой чертой водораздела между кадетами и октябристами», — говорит в своих «Воспоминаниях» П. Милюков119. Более того, он отмечает, что Александр Гучков выдвинулся в руководители «Союза 17 октября» именно «своими возражениями против польской автономии»120. «Моя грань „вправо“ стала яснее, она проходила между мной и Александром Ивановичем Гучковым…»121 Началась ожесточенная борьба между октябристами и кадетами122, которая продолжалась долгое время.
Известный историк С. Ольденбург также отмечает, что «А. И. Гучков впервые получил известность в широких кругах» именно этими своими высказываниями123. Сам же Александр Иванович, выступая против, был абсолютно уверен, что это зародыш сепаратизма124. Вообще, участвуя в работе съезда и в различных мероприятий, Гучков «увидел нарастание революционных настроений в земской среде»125 и решает «отмежеваться от этих революционно настроенных элементов»126. Отмежевывается он решительно и резко, опять проявив небоязнь плыть против течения.
Эта его позиция не остается незамеченной «сверху». Он получает приглашение на аудиенцию к Николаю II. Встреча, на которой присутствовали Николай II, императрица и Александр Иванович Гучков, состоялась в Петербурге и продолжалась около двух часов127. Николай II сделал запись в своем дневнике от 26 мая 1905 года: «Вечером приняли Гучкова, уполномоченного от Москвы по Красному Кресту. Много интересного рассказал»128.
И здесь, при личной встрече с царем, Александр Гучков, в отличие, может быть, от многих, не счел позволительным что-либо испрашивать для себя или воспользоваться встречей для улаживания личных интриг.
Пройдя войну и плен, Гучков со всей искренностью и болью рассказывает о положении дел на войне, в Маньчжурии, о проблемах и бедах в армии. В некотором роде это был «крик души» и попытка донести правдивую информацию до «первого лица».
Он выразил свое мнение и о ситуации внутри страны. Находясь еще под впечатлением от баталий на Съезде земских и городских деятелей, высказывает свою тревогу о том, что царят сильные революционные настроения129. Как выход предлагает созвать Земский Собор. Не вырабатывать какой-либо сложный новый избирательный закон, а воспользоваться тем, что практически у всех групп есть свое представительство. «Если Вы лично явитесь туда, скажите слова, которые должны быть сказаны, что в прошлом были известные ошибки, что это не повторится, но скажите, что сейчас не момент давать реформу, что надо довести войну до конца, я убежден, Ваше Императорское Величество, что Вам ответят взрывом энтузиазма…»130
Несмотря на то, что довольно продолжительная встреча прошла в целом положительно, итог встречи вызвал «некоторое разочарование» и настороженность с той и другой стороны131. Александру Гучкову не понравилось, что Николай II, соглашаясь с его мнением, буквально вскоре согласится и с прямо противоположным. Более того, Александра Ивановича поразило в Николае II «его спокойствие» и то, что …«внутренней трагедии не было». «Он не в состоянии был пережить то, что мы переживали на фронте»132.
Николая II насторожило стремление Гучкова к переходу страны «к конституционному строю». О чем он вскоре не без ехидства и скажет брату Александра Гучкова, Николаю Ивановичу, что, дескать, был ваш брат, он нам понравился, хоть и рассказывал про конституцию133.
Вот так прошла первая встреча, смысл которой, по сути, сводился к тому, что впервые побывав у Императора, Гучков предложил тому… ограничить собственную власть, пусть в мягкой лояльной форме, но все же ограничить. Тем не менее, на первый взгляд, все прошло благополучно.
6 августа 1905 года царь подписывает манифест об учреждении выборного органа: «Нынче настало время, следуя благим начинаниям их, призвать выборных людей от всей земли Русской к постоянному и деятельному участию в составлении законов,… и рассмотрении росписи государственных доходов и расходов…»134
17 октября 1905 года император подписывает Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка»135, в котором он возлагает на правительство выполнение его воли «дарования населению незыблемых основ гражданской свободы, неприкосновенности личности, свободы слова, собраний и союзов; привлечение к участию в Думе тех слоев населения, которые были совсем лишены избирательных прав, с дальнейшим развитием избирательного права. Устанавливалось, что никакой Закон не мог вступить в силу без одобрения Государственной Думы, и появилась возможность надзора за действиями властей136.
А уже 19 октября происходит поистине историческое событие. Впервые в России в состав правительства приглашаются представители общественности. Граф Витте делает предложение войти в правительство Д. Шипову (известному земскому деятелю), а чуть позже — А. И. Гучкову, предлагая ему пост министра торговли и промышленности. Переговоры шли несколько дней, но выяснив, что пост министра внутренних дел предлагается П. Н. Дурново, оба «заявили решительно, что о вступлении нашем в состав кабинета не может быть и речи, если П. Н. Дурново будет предложен пост
